Власть - Страница 11


К оглавлению

11

— Я ничего не вижу, кроме кожаного костюма, длинных волос и татуировок, — сказала она. Натали ухмыльнулась.

— Иногда мне тоже хочется чего-то грубого и с картинками.

«О боже! — подумала Мэдисон. — Как будто и не было всех этих лет, и мы снова в колледже. Ведь с тех пор, как мы встретились, еще и двух минут не прошло, а мы уже обсуждаем мужчин».

— Ага, вот и мои вещи! — воскликнула она, хватая с ленты транспортера свою клетчатую дорожную сумку. — Ну что, идем?

— Пока ты не передумала и не поехала в лимузине с ванной? — поддразнила ее Натали.

— Не будь дурочкой! — со смехом откликнулась Мэдисон.

Через несколько минут они уже ехали по направлению к Голливудским холмам, где Натали с братом снимали небольшой домик. Светило яркое солнце, за окнами машины стремительно проносились зеленые пальмы, рестораны быстрого обслуживания и заправочные станции, и Мэдисон, с любопытством глазевшая по сторонам, думала: «Вот это и есть Лос-Анджелес, знаменитый и манящий Лос-Анджелес!»

Да, несмотря на свое скептическое отношение ко всем без исключения голливудским персонажам, в глубине души она была рада получить такое задание. В конце концов, Фредди Леон не был ни распутной кинозвездой, ни пристрастившейся к наркотикам знаменитостью, которые жили шумно, напоказ и обожали шокировать публику своими эксцентрическими, а то и откровенно скандальными выходками. Он был человеком, сосредоточившим в своих руках невероятную власть и влияние, однако, несмотря на это, о его частной жизни не было известно почти ничего. Никаких скандалов, никаких сплетен, никаких грязных слухов. Одна жена. Двое детей. Скромный по голливудским стандартам дом в престижном районе. И все же в шоу-бизнесе его имя значило гораздо больше, чем имя любой самой титулованной кинозвезды.

И Мэдисон твердо решила узнать о нем все, что только будет возможно, чтобы рассказать читателям о Фредди Леоне-человеке — о том, каков он на самом деле.

Она понимала, что это будет трудно, невероятно трудно.

Но Мэдисон всегда любила головоломные задачи.

Глава 6

— Я ухожу, — на ходу бросил Фредди Леон своей секретарше Рите Сантьяго.

Рита — привлекательная сорокапятилетняя женщина испанского типа — оторвала взгляд от разложенных на столе бумаг; Она работала у Фредди уже больше десяти лет, однако о шефе ей было известно лишь немногим больше, чем всем остальным, — то есть почти ничего. Фредди Леон был крайне скрытен, особенно в вопросах, которые не имели отношения к бизнесу.

— Хотите, я позвоню миссис Леон и предупрежу, что вы едете домой? — спросила Рита, постукивая по столу тупым концом карандаша.

— Не нужно, — коротко ответил Фредди. — Я должен заехать еще в одно место. Я сам позвоню Диане из машины.

— Хорошо, — ответила Рита, опуская глаза. Спросить, куда шеф собирается заехать, она не решилась.

Тем временем Фредди вошел в частный лифт, которым могли пользоваться только он и Макс Стил, его партнер по МАА, и нажал кнопку подземного гаража, когда лифт остановился внизу и с негромким шипением отворил свои отделанные натуральным розовым деревом дверцы, темно-бордовый «Роллс-Ройс» Фредди уже ждал его. Машина была чисто вымыта и начищена до зеркального блеска, и, глядя на свое вытянутое отражение в лаковом крыле, Фредди довольно улыбнулся. К своим машинам он относился очень ревностно — малейшее пятно или царапина способны были вывести его из себя.

При виде Фредди дежурный бой почтительно вытянулся.

— Добрый день, босс! — приветливо сказал он, стараясь, впрочем, дышать в сторону, чтобы Фредди не почувствовал запаха виски, стаканчик которого парень опрокинул всего четверть часа назад. — По радио передали, что может пойти дождь.

— Они ошибаются, Вилли, — отозвался Фредди Леон. — Я всегда чувствую дождь задолго до того, как он начнется. Дождя не будет.

— Да, сэр, мистер Леон. Я знаю — ваш прогноз всегда сбывается, — ответил Вилли и сделал еще один крошечный шаг назад. Он отлично знал, как подольститься к клиенту; каждое Рождество это умение приносило ему по пять сотен чаевых.

Сев за руль «Роллс-Ройса», Фредди осторожно выехал со стоянки и влился в поток уличного движения. В уме он перебирал события сегодняшнего дня, желая лишний раз убедиться, что ничего не забыл и не упустил. Никаких записей Фредди не вел, считая, что чем меньше доверяешь бумаге, тем лучше. Этого правила он свято придерживался на протяжении всей своей жизни, и еще не было случая, чтобы оно его подвело.

Проблема с Люсиндой Беннет по-прежнему беспокоила Фредди. Впрочем, он был почти уверен, что звезда не станет больше упрямиться. В конце концов, это он выцарапал для нее этот поистине «золотой» контракт, который должен был стать едва ли не самым удачным и дорогостоящим за всю карьеру Люсинды. Кроме того, актерская пара Беннет — Пейдж способна была сделать будущий фильм стопроцентным кассовым хитом. Фредди Леон знал это с самого начала, поэтому он уже давно решил, что, как бы Люс ни упиралась, он найдет способ обломать ей рога. И когда она заартачилась, Фредди ничтоже сумняшеся напомнил ей про негативы. Это должно было заставить ее задуматься, и задуматься всерьез.

Итак, вопрос можно было считать решенным, и все же Фредди не сдержал вздоха. Что случилось с Голливудом? Куда все катится, если ему приходится уговаривать стареющую актрису, чья карьера вот-вот закончится, подписать двадцатимиллионный контракт?

Должно быть, решил он наконец, все дело в том, что каждый паршивый актеришка считает себя гениальным и носится со своим талантом, как курица с яйцом. Отсюда капризы, эгоизм, возведенная в принцип неблагодарность, непомерное самомнение и… предсказуемость. Собственно говоря, именно благодаря этим качествам, которыми, за редким исключением, были обременены все актеры, Фредди и удавалось каждый раз убедить их в своей правоте. Он хорошо знал, что в глубине души все они — от звезд первой величины до последнего статиста — были чувствительны и ранимы, как дети, нуждающиеся в любви и твердой руке, которая бы направляла и оберегала их. И своим клиентам Фредди всегда давал именно то, что им было нужно. Он был жестким, бескомпромиссным, суровым, но — в пределах разумного — честным и справедливым, и актеры, даже самые что ни на есть звезды, уважали и ценили его за это.

11